В июле 2002 года в России появилось антиэкстремистское законодательство. За 19 лет образ экстремистов изменился до неузнаваемости: от радикальных неонацистов до мирных граждан, публикующих посты в социальных сетях или выходящих на митинги. За что российское антиэкстремистское законодательство критикуют в мире и что под ним подразумевают в Европе? И остались ли в России «настоящие» экстремисты? В новом эпизоде подкаста «Россия закрывается» говорим об этом с директором информационно-аналитического центра «Сова» Александром Верховским. А еще беседуем с фотографом Владимиром Гердо, который застал погромы на Манежке в 2002 году, чтобы понять, как всего за пару десятилетий изменился протест.

В новом эпизоде подкаста «Прецедент России» разбираемся, с какими ограничениями сталкиваются адвокаты в России. Ведь только в 2021 году известны несколько случаев, когда их не пускали к подзащитным, избивали прямо в участках полиции, задерживали, арестовывали и заводили на них уголовные дела (да, как на руководителя Команды 29 Ивана Павлова). Обо всём об этом ведущий подкаста Максим Заговора говорит с гостями: адвокатами Марией Эйсмонт и Ириной Бирюковой, а также со старшим юристом Команды 29 Максимом Оленичевым.

В 2017 году Верховный суд России признал Свидетелей Иеговы экстремистской организацией. С тех пор не проходит и месяца без нового уголовного дела в отношении верующих. При этом задержания последователей проходят крайне жёстко: в их квартиры вламываются вооруженные силовики, их долго держат в СИЗО и выносят приговоры с внушительными сроками. С чем связано их преследование и при чём тут Владимир Путин? Как власти СССР уже пытались запретить Свидетелей? Как к ним относятся в колониях и СИЗО?

Это выпуск посвящён законопроекту, о так называемой, «нечаянной коррупции», принятому в первом чтении Госудумой. Согласно ему чиновники смогут избежать наказания, если их коррупционные действия были совершены при «обстоятельствах непреодолимой силы». Что?! Звучит как легализация преступления. Но давайте всё-таки разбираться вместе.

В России несколько сотен человек преследуют по делу «Хизб ут-Тахрир» (организация признана в России террористической и запрещена). Большинство фигурантов оказываются в списках политических заключённых, поскольку не признают свою принадлежность к организации. Многие уголовные дела похожи друг на друга: найденная экстремистская литература, секретные свидетели и сфабрикованные доказательства. Что представляет собой эта террористическая организация? В чём именно обвиняют людей и кто поддерживает их на воле? В новом эпизоде подкаста «Россия закрывается» рассказываем об этом на примере историй двух жителей Башкортостана — Рината Нурлыгаянова, осужденного на 24 года колонии, и Альберта Шафиева, приговоренного к 16 годам.

Новая серия подкаста «Прецедент России» посвящена делу об экстремизме ФБК. Участники дискуссии: адвокат Валерия Ветошкина, директор ФБК Иван Жданов и руководитель медиа-отдела Команды 29 Максим Заговора. Говорим мы, впрочем, не только об этом процессе, но и о том, как вообще вести себя сторонникам организации, которую хотят признать экстремистской. Попытались обозначать все возможные варианты развития событий, риски и угрозы. Но самую важную, пожалуй, фразу произносит в финале руководитель Команды 29, адвокат Иван Павлов: «Не надо падать раньше выстрела». Не падаем!

В 2009 году житель Киева Александр Марченко купил старенький Lamborghini Diablo и отправил его на ремонт — в Донецк. После военного конфликта на юго-востоке Украины машину украли, а в 2018 году Марченко решил вернуть её и в одиночку отправился в Донецкую народную республику. Вместо запланированных суток на территории ДНР Марченко провел два месяца — и не в гостинице, а в концлагере «Изоляция», где его били и пытали. В 2019 году Марченко внезапно оказался в Краснодаре и был осужден на 10 лет по статье о шпионаже — якобы на территории России он хотел купить приборы для ракетного комплекса. В 2020 году к этому запутанному делу подключились адвокаты Команды 29, которые встали на его защиту. В новом эпизоде подкаста «Россия закрывается» рассказываем непростую историю Александра Марченко — вместе с его женой Екатериной Марченко, журналистом и автором текста о деле Марченко на сайте Команды 29 Дмитрием Дурневым, а также адвокатом Команды 29 Евгением Смирновым.

В новом выпуске подкаста «Прецедент России» обсуждаем решение Владимира Путина передать Генпрокуратуре функции представителя в Европейском суде по правам человека. Что это значит? Что изменится? Как вообще работает ЕСПЧ и чем занимается российское представительство в этой организации? Весь механизм разбирают и собирают заново: адвокат Команды 29 Валерия Ветошкина, адвокат и суперзвезда процессов «Россия против ЕСПЧ» Константин Маркин и руководитель медиа-отдела Команды 29 Максим Заговора.

В России неуклонно растет количество политических заключённых, их наличие, судя по опросам «Левада-Центра», признают две трети россиян, но только не власти. Но что это за статус такой, о котором в последнее время мы так часто слышим? Почему большинство политзеков преследуются за религию? Кого и как именно признают политзаключенными? И, самое главное, что такое признание дает человеку, который оказался в тюрьме? В новом эпизоде подкаста «Россия закрывается» разбираемся в этом вместе с Сергеем Давидисом, руководителем программы «Поддержка политзаключенных» правозащитного центра «Мемориал», а также говорим с фигуранткой дела «Нового величия» Анной Павликовой и вспоминаем слова других политзаключённых.

16 марта Государственная Дума в третьем, окончательном чтении приняла поправки в федеральный закон «Об образовании в Российской Федерации» — теперь всю просветительскую деятельность в стране будет контролировать правительство. А чем это обернётся на нас, граждан России? Разбираем новый закон со старшим юристом Команды 29 Максимом Оленичевым, сооснователем «Свободного университета» Кириллом Мартыновым и руководителем медиаотдела Команды 29 Максимом Заговорой.

В 2015 году независимый эксперт Фонда Горчакова Антонина Зимина и юрист Константин Антонец из Калининграда сыграли свадьбу. На торжестве оказался их знакомый — Максим Денисенко, который не скрывал, что работает в ФСБ. Через три года Зимину задержали — сперва по обвинению в разглашении личности сотрудника ФСБ, а позже, когда был задержан и ее муж, — в работе на латвийские спецслужбы. Судебное разбирательство проходило в закрытом режиме, пару обвинили в государственной измене и дали им по 13 и 12,5 лет колонии. Антонина Зимина до сих пор не признала своей вины, за что подвергается пыткам в калининградском СИЗО. В новом эпизоде подкаста «Россия закрывается» говорим об этой запутанной истории вместе с отцом Антонины Константином Зиминым и ее приятелем, латвийским политиком Русланом Панкратовым.

10 марта Команда 29 впервые опубликовала приговор по «шпионскому» делу, делу Карины Цуркан, осуждённой на 15 лет колонии. Эта публикация — настоящий прецедент, позволяющий понять, как ведутся эти закрытые процессы, какие доказательства использует обвинение и как работает защита. Приговор Карине Цуркан доказывает: шпионом может быть признан каждый. Объясняем, почему.